исполнить цепочку-на главную в кубрик-на 1 стр.
  • главная
  • астрономия
  • гидрометеорология
  • имена на карте
  • судомоделизм
  • навигация
  • устройство НК
  • памятники
  • морпесни
  • морпрактика
  • протокол
  • сокровищница
  • флаги
  • семафор
  • традиции
  • морвузы
  • мороружие
  • новости флота
  • моравиация
  • кают-компания

  • Rambler's Top100

    История географических открытий


    ПОРТУГАЛЬСКАЯ ЭКСПАНСИЯ

    В ЮЖНОЙ АЗИИ И ИССЛЕДОВАНИЯ АФРИКИ

     


    Индийская экспедиция Кабрала

    Отойдя 2 мая 1500 г. от новооткрытого «острова Вера-Круш» (Бразилия), 11 кораблей португальской эскадры Педру Алвариша Кабрала пересекли Атлантический океан к югу от экватора на пути к мысу Доброй Надежды. Во время бури недалеко от мыса (в конце мая) четыре судна погибли со всеми людьми, в том числе и то, которым командовал Бартоломеу Диаш. Только шесть судов (о судьбе седьмого под командой Диогу Диаша, брата Бартоломеу, см. ниже) довел Кабрал до Малинди, а оттуда — опять-таки с помощью опытных лоцманов-арабов — до Каликута (ныне Кожикоде), к середине сентября 1500 г.

    Однако под давлением арабских купцов и духовенства местные жители отказались торговать с португальцами, напали на тех, кто поселился на берегу, и убили около 50 человек. Кабрал ответил бомбардировкой беззащитного города и сжег десяток арабских судов, но у него было слишком мало сил, чтобы подчинить себе Каликут. Тогда он обратился к правителям соседних портовых городов Кочин (Коччи) и Каннанур и предложил им начать торговлю с португальцами. Соседи враждебно относились к Каликуту и продали чужестранцам большое количество пряностей, ароматических веществ, легких местных тканей, лекарственных растений и т. д.

    В середине января 1501 г. Кабрал двинулся в обратный путь. У Мозамбика один из кораблей по небрежности капитана сел на мель и дал течь. Люди и большая часть груза были спасены, а пришедшее в полную негодность судно сожжено. У юго-восточного побережья Африки одно судно отделилось во время бури и первым вернулось в Лиссабон. В конце июня 1501 г. Кабралу удалось в Атлантическом океане собрать остальные четыре корабля, а у о-вов Зеленого Мыса к ним присоединилось еще судно Диогу Диаша. Все они прибыли в Португалию в конце июля 1501 г. Несмотря на потерю шести судов, ценность доставленного груза была так велика, что продажа его вдвойне покрыла все расходы на экспедицию. Однако Кабрала, может быть именно из-за его удачи, больше никогда не направляли в Индию.

    Высокую прибыль дала также экспедиция Жуана да Новы, посланного за пряностями в Кочин. Флотилия из четырех судов вышла из Лиссабона 5 марта 1501 г. и на пути в Индию, в тропической полосе, натолкнулась на о. Вознесения. Близ Каликута португальцы подверглись нападению множества мелких арабских судов, блокировавших выход из бухты. Морской бой длился от рассвета 16 декабря 1501 г. до глубокой ночи. Нова вышел победителем, не имея потерь, забрал в Кочине груз пряностей и лег на обратный курс. В Южной тропической Атлантике 22 мая 1502 г. он открыл необитаемый о. Св. Елены.

    Вторичное открытие Мадагаскара

    Диогу Диаш, потеряв из виду флотилию Кабрала во время майской бури 1500 г., обогнул Южную Африку, уклонился слишком далеко на восток и лишь 10 августа натолкнулся на какую-то землю. Считая, что это восточное побережье Африки, он двинулся на север и внимательно «высматривал» порт Мозамбик, но все старания были напрасными — хорошо известный португальцам пункт не появлялся. Д. Диаш продвинулся на север на большое расстояние и потерял сушу из виду (мыс Амбр, северная оконечность Мадагаскара). Вот тогда он понял свою ошибку: новая земля, принятая им за берег материка, оказалась огромным островом, восточное побережье которого он проследил почти на 1500 км.

    Д. Диаш вернулся, высадился в укромной бухте и набрал питьевой воды. Направленный на разведку преступник обнаружил селение нагих черных туземцев, снабдивших моряков провизией. Несколько дней португальцы оставались в бухте, «сбитые с ног» лихорадкой, а затем двинулись на север и добрались наконец до африканского рога севернее г. Малинди (у 3° ю. ш.), где рассчитывали присоединиться к флотилии Кабрала. Но Д. Диаш считал, что они находятся все еще южнее Мозамбика (у 15° ю. ш.), и упорно продолжал идти на север, пока не попал в Аденский залив. Он вошел в один из портов на северном берегу п-ова Сомали и здесь понял свою ошибку.

    Большинство моряков болело цингой; он распорядился высадить часть больных в арабском городе и для ухода за ними — несколько здоровых людей. На борту осталось около 40 человек, из них половина — тяжелобольных. Местные арабы перебили на берегу  португальцев и на лодках пытались захватить корабль, но были отбиты орудийным огнем. Д. Диаш немедленно повернул обратно и через три месяца, потеряв еще 25 человек, добрался до о-вов Зеленого Мыса, где встретил флотилию Кабрала, возвращавшуюся домой. Д. Диаш вернулся в Португалию в 1501 г. без ценного груза, зато оказался первым европейцем, обогнувшим Африку от Аденского залива до Гибралтара. На родине решили, что обнаруженный им остров соответствует «воображаемому» о. Мадагаскар, помещенному примерно под теми же широтами на глобусе М. Бехайма и имеющему фантастические очертания да к тому же «разрезанному» на два острова. Доставленные в Европу Д. Диашем первые точные сведения о Мадагаскаре использовал итальянский картограф Альберто Кантино. На составленной им в 1502 г. карте дано самое раннее довольно верное изображение одного из величайших островов Земли (596 тыс. кв. км).

    Вторая экспедиция Васко да Гамы

    Начальником новой большой экспедиции, снаряженной после возвращения Кабрала, был назначен Васко да Гама. Часть флотилии (15 судов) оставила Португалию в феврале 1502 г. В Мозамбикском проливе одно судно потерпело крушение, команда спаслась. По выходе из пролива Гама подошел к г. Килва (у 9° ю. ш.), вероломно заманил на свой корабль его правителя и под угрозой смерти обязал платить ежегодную дань португальскому королю. В Килве к Гаме присоединились три позднее вышедших судна (два других отстали во время шторма и самостоятельно дошли до Малабарского берега).
    За экватором Гама, вероятно, с целью разведки пошел, не удаляясь далеко от суши, вдоль берегов Аравии и Северо-Западной Индии до Камбейского залива, а оттуда повернул на юг. Люди Гамы заболели цингой, многие умерли; на о. Анджидив были высажены 300 больных. У Каннанура корабли Гамы напали на арабское судно, идущее из Джидды (гавань Мекки) в Каликут с ценным грузом и 400 пассажирами, главным образом паломниками. Разграбив судно, Гама приказал матросам запереть в трюме команду и пассажиров, среди которых было много стариков, женщин и детей, а бомбардирам — поджечь судно. Несчастные вырвались из трюма и стали тушить огонь; Гама приказал стрелять но ним и снова поджечь судно. Четыре дня продолжалась эта неравная борьба: португальцы не решались подойти к судну и взять его на абордаж, так как гибнущие люди швыряли на палубы атакующих кораблей горящие бревна и доски. Обожженные, полуобезумевшие люди кидались в воду и тонули. «После столь продолжительной борьбы,— говорит очевидец-португалец, - адмирал поджег это судно с великой жестокостью и без малейшей жалости, и оно сгорело со всеми, кто был на борту». Сняли с судна но приказу Гамы только 20 мальчиков. Их отослали в Лиссабон, крестили, и все они стали монахами.

    Заключив союз с правителем Каннанура, Гама в конце октября двинул флотилию против Каликута. Начал он с того, что повесил на реях 38 рыбаков, предлагавших португальцам рыбу, и бомбардировал город. Ночью он приказал снять трупы, отрубить головы, руки и ноги, свалить туловища в лодку и бросить в воду; к лодке прикрепил письмо, что такова будет судьба всех граждан, если они будут сопротивляться. Прилив вынес лодку и обрубки трупов на берег. На следующий день Гама опять бомбардировал город, разграбил и сжег подходившее к нему грузовое судно. Оставив семь кораблей для блокады Каликута, он отослал в Каннанур за пряностями два других корабля, а с остальными пошел за тем же грузом в Кочин.

    После двух «победоносных» стычек у Каликута с арабскими судами Гама в феврале 1503 г. повел корабли обратно в Португалию, куда и прибыл в октябре 1503 г. с грузом пряностей огромной ценности. После этого успеха пенсия и другие доходы Гамы были значительно увеличены, позднее он получил графский титул, но на много лет его отстранили от всякой деятельности. Только в 1524 г. он был назначен вице-королем Индии, отправился туда в апреле, достиг Гоа, перешел затем в Кочин и там умер в конце 1524 г.

    В 1503 г. в Индийском океане осталось несколько судов флотилии Гамы под командой его дяди Висенти Судре. Они крейсировали близ Аденского залива и перехватывали арабские суда, идущие из Красного моря к берегам Индии, подрывая, таким образом, египетско-индийскую торговлю.

    Португальцы у берегов Мадагаскара

    Открытию Д. Диаша в Португалии не придали значения: занятые «освоением» африканских берегов и индийскими делами, португальцы забыли о Мадагаскаре, но открытия береговой линии острова продолжались «самотеком». В 1503 г. король Мануэл направил в Индию очередную флотилию из семи судов, разделив ее на две части: одной командовал Афонсу Албукерки, другой - его двоюродный брат. Во время шторма у мыса Доброй Надежды Албукерки потерял один корабль, сбился с курса и попал к большой отмели у острова, позже названного о. Честерфилд, близ северо-западного выступа Мадагаскара (мыс Сент-Андре, у 16° ю. ш.). Возможно, моряки обследовали этот полуостров. В начале февраля 1506 г. шесть судов с грузом пряностей и восточных товаров, отплывшие в Португалию из индийского порта Каннанур, натолкнулись на маленький остров, нанесенный ими на карту под названием Алойа (о. Провиденс, у 9° ю. ш.), к северо-северо-востоку от Мадагаскара.

    Держась южного курса, моряки подошли к берегу, принятому ими за Африку, но оказавшемуся восточным побережьем Мадагаскара. Па 10 каноэ, вышедших навстречу кораблям, находились черные люди, вооруженные копьями и луками. Португальцы захватили двоих воинов и получили от них скудную информацию «переговоры» велись без переводчика о гвоздике, имбире и серебре; эти сведения чрезвычайно взбудоражили моряков. Продолжая плавание к югу, они нанесли на карту большую част», восточного берега острова до его южной оконечности, мыса Сент-Мари, и благополучно достигли родины.

    В марте 1506 г. из Португалии к берегам Африки отправилась крупная эскадра из 14 судов, возглавляемая Триштаном да Куньей, пятью кораблями командовал А. Албукерки. Королевская инструкция предписывала перерезать морские коммуникации арабов между Красным морем и Индией, захватить о. Сокотра, построить там крепость и блокировать пути к Восточной Африке. На корабли были посажены 1300 солдат. С самого начала экспедицию преследовали несчастья: от чумы, эпидемия которой свирепствовала в те дни в Лиссабоне, на борту умерло несколько моряков, мыс Доброй Надежды они обошли слишком далеко к югу, попали в холодную область и часть команды погибла от холода. В октябре 1506 г. португальцы обнаружили затерянную в океане группу вулканических островов, названных в честь командующего - на наших картах Тристан-да-Кунья; правда, еще раньше — 6 февраля 1506 г.— ее открыли моряки корабля Вашку Гомиша Абреу.

    Эскадра да Куньи прибыла в Мозамбик в начале декабря. К этому времени власти порта располагали некоторыми сведениями о положении Мадагаскара и получили сенсационное известие о богатстве острова серебром и пряностями. Об этом сообщил капитан Руй Пирейра: судно под его командой натолкнулось на северо-западный берег острова и 10 августа 1506 г. вошло в одну из бухт, названную Формоза («Прекрасная»); к кораблю подошло каноэ с туземцами, украшенными серебряными браслетами. Моряки увидели у них немного имбиря и гвоздики.

    Да Кунья, узнав о плавании Пирейры, принял решение проверить слухи, пока часть судов его флотилии находилась в ремонте и пополнялась их команда. Он возглавил флотилию из семи кораблей и в сопровождении А. Албукерки проследовал из Мозамбика на юго-восток. 8 декабря португальцы достигли мелководья близ западного побережья Мадагаскара (у 17° ю. ш.). Налетевший северный ветер отнес суда к югу примерно на 300 км, и здесь они вновь попали на мелководье. Двигаясь лишь днем, моряки проделали обратный путь на север, не теряя берега из вида. Страна была населена людьми, не понимавшими языка жителей восточного побережья, представителей которых да Кунья взял в качестве переводчиков. Он не обнаружил и следов специй, за исключением небольшого количества имбиря, и не смог выяснить, растет ли он во внутренних районах острова. Для обеспечения безопасности дальнейшего каботажного плавания он приказал захватить лодку с двумя туземцами, ставшими лоцманами поневоле. Суда осторожно продвигались па северо-восток и вошли в большой залив с островом, на котором располагалась крупная арабская фактория, — бухта Махадзамба. Близ 15° ю. ш. португальцы разграбили факторию, а пытавшихся спастись бегством топили — вода в заливе вскоре почернела от корпусов перевернутых лодок. По подсчетам Албукерки, погибло более 1 тыс. человек, многие попали в плен; трофеи же оказались жалкими — немного золота и серебра.

    В конце декабря недалеко от северной оконечности Мадагаскара флотилия разделилась: четыре судна направились к Сокотре, а три других продолжили обследование острова, вскоре, правда, один корабль затонул, второй вернулся в Мозамбик, и лишь судно Жуана Гомиша Абреу обогнуло мыс Амбр и двинулось на юг вдоль восточного побережья. У устья р. Мататана, очевидно Манандзари (у 21°21' ю. ш.), к кораблю подошли 20 каноэ с подарками рыбой и сахарным тростником. Дружелюбие туземцев вдохновило Абреу на рекогносцировочное сухопутное путешествие. На лодке он с большей частью офицеров высадился на берег, но внезапно обрушившийся шторм перегородил проход песчаным баром. Расчистить эту преграду удалось через четыре дня с помощью орудийных выстрелов. Оставшиеся на судне, услышав выстрелы, решили, что береговая партия погибла, подняли якорь и, обогнув с юга Мадагаскар, добрались до Мозамбика.

    Когда лодка Абреу выбралась из песчаной ловушки, корабль уже ушел. Потерявшие надежду португальцы некоторое время жили в прибрежной деревушке, где после болезни скончалось 12 человек, в том числе и Абреу. 13 здоровых моряков, оставив троих выздоравливающих, нарастили борта лодки и, ведомые величайшим оптимизмом, отправились в тяжелейший морской поход. Они прошли вдоль южного и части юго-западного берега острова, обследовав таким образом более 3 тыс. км побережья Мадагаскара, и взяли курс на северо-запад; пресную воду им удалось добыть только на маленьком островке Европа (у 22°30' ю. ш. и 40°30' в. д.) после стычки с туземцами, причем несколько моряков погибло. Одиссея благополучно завершилась близ о-вов Ангоши (у 40° в. д.): их подобрало португальское судно и доставило в Мозамбик.

    Сумма полученных сведений о Мадагаскаре создала у властей иллюзию о богатстве острова имбирем лучшего качества, чем индийский. Короля привели в восторг заверения «очевидцев» о наличии на острове специй и драгоценных металлов, главным образом потому, что он находится значительно ближе к Португалии, чем Индия. Для проверки этих сообщений 4 апреля 1508 г. Мануэл направил к Мадагаскару четыре корабля под командой Диогу Лопиша Сикейры с инструкцией провести тщательное исследование западного побережья; главной же целью экспедиции была Малакка. 4 августа Сикейра коснулся низменного юго-западного берега Мадагаскара у 24° ю. ш., 10 августа обогнул южную оконечность острова и в нарушение инструкции направил двух своих людей в пешую экскурсию вдоль восточного побережья с двумя проводниками-индийцами, потерпевшими кораблекрушение 30 лет назад. У р. Манандзари португальцы подобрали двух соотечественников из отряда Абреу и двинулись далее к северу. Они шли по низменному и плоскому берегу, лишенному заливов и бухт, переправлялись через многочисленные неболыпие полноводные реки и нигде не видели следов драгоценных камней и пряностей. Надежда гасла с каждым днем. Как выяснилось позже, специи попали на остров в результате крушения у устья р. Мананара (близ Южного тропика) яванской джонки с этим драгоценным грузом. Приблизительно с 18° ю. ш. приморская равнина стала сужаться, берег потерял прямолинейность. В день святого Себастьяна (20 января 1509 г.) Сикейра открыл единственный крупный залив восточного побережья — бухту Антонжиль, завершил обследование 2 тыс. км береговой полосы у мыса Амбр и развеял надежды о богатстве Мадагаскара специями и золотом. И тем не менее на карте Диогу Рибейры 1519 г. он назван «островом, богатым золотом». Все исследователи отмечали горы, протягивающиеся в отдалении от моря.

    Островное «ожерелье» Мадагаскара - вулканические Коморские и Маскаренские, коралловые Амирантские и сложенные гранитами и сиенитами Сейшельские о-ва - было обнаружено португальцами, вторично после арабов, в начале XVI в. Наибольшую известность позже получили два острова из группы Маскаренских — Маврикий и Борбон, ныне Реюньон, выявленные Перу Машкареньяшем в 1507 г. Тогда они были необитаемы, и потому португальцы не обратили на них должного внимания.

    Алмейда и Албукерки - первые вице-короли Индии

    Ежегодно посылая флотилии в Индию, португальское правительство решило совершенно уничтожить египетско-арабскую морскую торговлю с этой страной. Учреждена была должность вице-короля Индии, и первым на нее назначен Франсишку Алмейда. Он отплыл из Лиссабона в марте 1505 г. во главе большой военной флотилии: на борту его 22 кораблей находилось около 1500 солдат. Штормы у берегов Южной Африки сильно мешали плаванию, и 22 июля лишь восемь судов достигли Килвы. Он захватил и разграбил город, а затем построил там форт. Опираясь на этот пункт, Алмейда разграбил ряд городов на берегах Восточной Африки, нанес смертельный удар арабскому могуществу на побережье и заложил фундамент португальского господства в Индийском океане. Он организовал торговую факторию в Кочине, который с того времени стал крупнейшим малабарским портом. Его корабли охотились за арабскими и иранскими судами на Аравийском море.
     

    А.Албукерки


    В период правления Алмейды на розыски команд двух португальских кораблей, потерпевших крушение у опасных берегов Африки, 19 ноября 1505 г. из Лиссабона отправились два судна под командой Сида Барбуду. В задачу этой первой специальной гидрографической экспедиции входило детальное изучение южного и части юго-восточного берега материка. У Столовой бухты, куда он прибыл в конце апреля 1506 г., Барбуду перешел с большого корабля на каравеллу. Согласно инструкции, он должен был держаться как можно ближе к берегу, действовать только днем, а к ночи становиться на якорь; ему рекомендовалось не оставлять неизученным ни одного участка побережья. Барбуду начал работу от р. Таурптс (34°20' ю. ш., 22° в. д.), но из-за плохой погоды далеко не всегда соблюдал инструкцию. Осмотрев около 2,3 тыс. км береговой линии континента до о. Базаруто (21°40' ю. ш., 35°30' в. д.), он не обнаружил никаких признаков пропавших моряков. Обследование пришлось прекратить, так как в Софале сложилась тяжелая обстановка, и Барбуду вынужден был оставить там каравеллу и часть провизии.

    В 1507 г. эскадра, посланная из Лиссабона под командой Афонcу Албукерки, направилась к Ормузскому проливу. Португальцы разграбили и сожгли поселки у пролива, убили и захватили в плен много иранцев и арабов. Всем пленным Албукерки приказал отрезать носы, кроме того, мужчинам — правые руки, а женщинам - уши. Затем, обстреляв иранские суда, Албукерки захватил г. Ормуз, наложил на него дань и построил там форт. (Вскоре, однако, португальцы были оттуда изгнаны.) Через год египтяне сделали первую, и единственную, попытку защитить свою индийскую морскую торговлю. С помощью венецианцев они снарядили большой флот в Красном море и разгромили небольшую португальскую эскадру, крейсировавшую у северных берегов Аравийского моря. Ф. Алмейда собрал тогда все свои силы и в 1509 г. наголову разбил египтян в морском сражении у о. Диу. В том же году победитель был отозван в Лиссабон, а вместо него вице-королем Индии назначен А. Албукерки. На обратном пути 1 марта 1510 г. Алмейда высадился с небольшим отрядом на берег у мыса Доброй Надежды и во время стычки был убит готтентотами.

    При А. Албукерки, которого португальцы прозвали «Великим», они стали бесспорными «владыками торговли» в Индийском океане. Они заложили ряд крепостей на западном берегу Индостана и господствовали над крупнейшими индийскими портовыми городами. Ни одно купеческое судно не смело плавать в Индийском океане без португальского паспорта, так как португальские военные корабли сторожили важнейшие морские пути, ведущие к берегам Индии, топили или захватывали суда,, плававшие в этих водах без их разрешения, а с моряками расправлялись, как с пиратами. Арабские портовые города в Восточной Африке платили дань португальцам. Они проникали в Красное море, завязывали торговлю с христианской Эфиопией, нападали на западные аравийские порты, начали разведку глубинных районов Африканского материка.

    Важнейшим португальским опорным пунктом в Индии стал г. Гоа; Албукерки впервые захватил его после двухмесячной блокады в марте 1510 г. В мае, когда к Гоа подошла сильная неприятельская армия, он организовал чудовищную резню горожан, пощадив лишь немногих, главным образом богачей, за которых рассчитывал получить выкуп. Затем он оставил Гоа, но через несколько месяцев вернулся туда с большим подкреплением, в конце ноября 1510 г. завладел им окончательно и повторил резню. В письме к королю он сообщал, что там было убито 6 тыс. человек — мужчин, женщин и детей. В 1515 г. А. Албукерки вторично захватил Ормуз (португальцы удерживали его в течение ста с лишним лег). Там Албукерки получил сообщение, что его отзывают в Португалию. Он был тяжело болен, направился морем в Западную Индию и умер на корабле на виду у Гоа. В предсмертном письме к королю он указывал, что «все индийские дела улажены». Письмо кончалось советом:
    «...Если вы хотите прочно владеть Индией, по-прежнему действуйте так, чтобы она могла сама себя поддерживать». Иными словами, умирающий Албукерки советовал королю добывать по его примеру средства для господства над Индией в самой Индии, путем ее ограбления. Так и поступали в XVI в. португальские преемники Албукерки (преемник Албукерки на посту вице-короля Индии Лопу Суариш Албергариа в 1518 г. возглавил экспедицию на о. Шри-Ланка. Его офицеры нанесли на карту всю (более 1200 км) береговую линию острова; одновременно был исследован Коромандельский берег Индостана), а с XVII в. — соперники португальцев, вытеснившие их из «Индий»,—  голландцы, французы, англичане.

    Фернандиш в Мономотапе

    О золотоносных областях Африки, расположенных западнее побережья Индийского океана, португальцы услышали, едва обосновавшись в Софале (у 20° ю. ш). Очевидно, от арабских торговцев они узнали, что основным поставщиком желтого металла было государство Мономотапа, правильнее Мвене Мутапа, постоянно находившееся в состоянии войны с другими, менее крупными «странами золота». В 1501 г. в Софале с одного из судов П. Кабрала за какое-то преступление на берег высадили корабельного плотника Антониу Фернандиша (не смешивать с его однофамильцем и тезкой португальским миссионером, действовавшим в Эфиопии в начале XVII в.). К 1511 г. ссыльный плотник хорошо изучил ряд языков приморской области и, вероятно, предложил свои услуги властям Софалы в качестве разведчика глубинных районов. В первое путешествие он отправился в январе 1511 г., поднявшись по р. Бузи, впадающей в океан у 20° ю. ш., к возвышающемуся над прибрежной низменностью меридиональному сбросовому уступу Иньянгани. Фернандиш обогнул его с юга и по долинам обнаруженной им р. Савн-Саби и ее левому притоку Одзи впервые проник на плоскогорье Матабеле со слабоволнистой поверхностью и многочисленными островными горами — водораздел рр. Замбези, Лимпопо и Саби. Пройдя на север близ западного склона уступа к перевалу у 19° ю. ш., он побывал в «стране слоновой кости», в верховьях р. Пунгве, впадающей в океан чуть севернее р. Бузи. Затем Фернандиш через перевал вновь вернулся на плоскогорье, посетил золотые рудники верхнего течения р. Мазоэ, одной из составляющих Лвеньи, правого притока Замбези, и наконец прибыл в ставку верховного вождя Мономотапы, находившуюся в то время в 120 км к северо-северо-востоку от нынешнего г. Солсбери. Он преподнес вождю подарки от губернатора Софалы и заручился его поддержкой, благодаря чему смог выполнить несколько сравнительно коротких маршрутов.

    В семи днях пути к западу от резиденции, т. е. в 200--210 км, Фернандиш побывал на огромной реке, текущей с юга и отделяющей Мономотану от «страны Момбара, богатой медью». На ее берегах шла бойкая меновая торговля. Там он встретил «очень плохо сложенных, низкорослых людей»—очевидно, речь идет о р. Замбези, на небольшом отрезке у 16° ю. ш. имеющей меридиональное течение, и бушменах. К югу от ставки через 15 дней пути Фернандиш достиг границы земель племен машона и матабеле (у 18° ю. ш.). Ему удалось выяснить расположение ряда золотых рудников и собрать сведения о «стране Бутуа», богатой золотом области в центре современного государства Зимбабве (у 19—20° ю. ш.). Идти дальше на юг он не решился: шла межплеменная война и у него иссякли дары для вождей. В Софалу Фернандиш вернулся в мае 1511 г. по водоразделу Замбези - Саби, вновь через перевал в уступе и вниз по долине левого притока р. Бузи.

    Во второе путешествие он отправился в начале 1513 г., поднявшись к перевалу в уступе Иньянгани. Он передал вождю Мономотапы подарки из Софалы и, не задерживаясь в ставке, проследовал на юг, в «страну Бутуа»,—к золотым рудникам на водоразделе Замбези — Сави (у 20° ю. ш.). Оттуда он вышел к верховьям р. Лунди (система Сави), по ее долине спустился к устью и, перейдя на верховья Бузи, прибыл в Софалу к середине 1513 г. Рассказ Фернандиша о торговых путях по золотоносным странам плоскогорья Матабеле, которое он пересек в широтном и меридиональном направлениях, о его многочисленных реках, о населяющих эти страны племенах губернатор Софалы включил в донесение королю и отметил, что разведчик проник в «глубинку» на 100 лиг (600 км); в действительности же самый западный пункт, достигнутый Фернандишем, находился от побережья в 720км по прямой.

    Третье его путешествие захватило весь 1513 г. и большую часть 1514 г. Он поднялся по Замбези от устья на 200 км, до впадения р. Шире и выяснил у местного князька, что этим путем пользовались арабы для торговли с Мономотапой. Вероятно, по его рекомендациям португальцы, правда далеко не сразу, начали строить укрепленные посты по берегам Замбези, среди которых выделился Тете, ставший главным центром «золотого бизнеса».

    Португальцы в Индонезии

    Еще Ф. Алмейда лично убедился в том, что торговля с одной только Индией не удовлетворит португальцев, так как самые ценные пряности растут не в самой Индии, а привозятся с далеких «Островов пряностей» через Малаккский пролив. Туда он и направил в 1509 г. новую экспедицию. С помощью арабских лоцманов нз Кочипа пять кораблей под общим начальством Диогу Лопиша Сикейры перешли к Северной Суматре, вошли в пролив и стали на якорь перед г. Малакка. Сикейра навязал правителю города выгодный для Португалии торговый договор и начал скупать в Малакке мускатный орех и гвоздику, которые там были гораздо дешевле, чем в Индии. Однако через несколько недель после нападения мусульман-малайцев на его корабли Д. Сикейра бежал из Малакки.

    ( По этому поводу испанцы язвили: «Esclavos, no clavos» («рабы - не пряности»), намекая, что в Африке португальцам было значительно легче).

    В феврале 1511 г. А. Албукерки подошел к Малакке, командуя флотилией из 19 судов, на борту которых находилось около 1400 солдат. Через своих тайных агентов он сговорился с влиятельными врагами правителя, опиравшимися на многочисленные группы иностранных купцов, и с их помощью захватил Малакку. Город он разграбил, но пощадил иностранные кварталы, кроме населенного выходцами из Гуджарата (Западная Индия), так как они поддерживали малайского правителя. Учтенная добыча была огромна — в переводе на золото около 3,5 т. В Малакке Албукерки основал наблюдательный пункт.

    Через пролив мимо города двигались сотни кораблей. Португальцы останавливали их, но не грабили, а требовали одного: чтобы каждое судно принимало на борт португальского моряка. Так они узнали пути ко многим островам Индонезии. В том же, 1511 г. португальцы достигли густонаселенной Явы и, что для них было особенно важно, нашли путь к настоящим «Островам пряностей» — к Молуккам. Для их исследования в ноябре 1511 г. Албукерки направил флотилию из трех судов, возглавлявшуюся Антониу Абреу, одной из каравелл командовал Франсишку Серран, двоюродный брат Ф. Магеллана. В инструкции запрещались грабежи и насилия и рекомендовалось установить дружеские отношения с населением — португальцы слишком дорожили «пряным дном» и стремились стать монополистами в торговле специями для сохранения высоких цен на них на европейском рынке.

    Абреу прошел вдоль северного берега Явы и высадился на побережье узкого пролива, отделяющего ее от о. Мадура. Вероятно, здесь он собрал дополнительные сведения об «Островах пряностей». Вскоре после выхода в море судно Серрана потерпело крушение, команду удалось спасти. Два оставшихся корабля пересекли моря Бали и Флорес; штурман экспедиции Франсишку Родригиш нанес на карту ряд островов, вытянувшихся цепочкой к востоку от Явы, в том числе Бали, Ломбок, Сумбава, Флорес, Алор и Тимор. Севернее небольшого о. Ветар (у 8° ю. ш.) Абреу повернул на север, пересек море Банда и высаживался на о-вах Буру и Амбон (у 4° ю. ш.), разделенных проливом Манипа. Затем экспедиция проследила весь южный берег узкого и длинного о. Серам и бросила якорь у его юго-восточной оконечности.
    Воспользовавшись стоянкой, Родригиш собрал сведения о мелких островах близ Серама, о его северном побережье и получил неверно им понятую информацию о каком-то крупном «острове Папуа»: на своей карте остров с таким названием он поместил к северу от Серама — в этом пункте на современных картах находится о. Хальмахера. Но совершенно очевидно, что информаторы Родригиша имели в виду Новую Гвинею — об этом красноречиво свидетельствует надпись: «Остров Папуа, и его люди являются кафрами»; к тому же п-ов Чендравасих, северо-западная оконечность гигантского острова, расположен к северо-северо-востоку от Серама. Из-за испортившейся погоды пришлось сняться с якоря и перейти к соседним небольшим о-вам Банда, где удалось приобрести китайскую джонку и закупить груз пряностей.

    На обратном пути в море Банда джонка Серрана наскочила на рифы и затонула, 10 морякам во главе с капитаном удалось добраться до о. Амбон; остальные суда благополучно достигли Малакки в декабре 1512 г. После многочисленных приключений, включая за хват пиратской джонки, Серран и его спутники проследовали на север в Молуккское море и в 1512 г. прибыли к о. Тернате (у 1° с. ш.), близ западного побережья о. Хальмахера. Они оказались первыми европейцами, побывавшими на настоящих «Островах пряностей». Вскоре Серран стал военным советником султана острова и помогал ему в военных действиях против соседнего о. Тидоре.( В 1515 г. к Тернате и Тидоре на двух судах подошел Альвару Куэлью, враждующие султаны продали ему много гвоздики и позволили основать фактории, ища у пришельцев поддержки в борьбе с «домашним» врагом)/ По его сведениям, достигшим Малакки в середине 1513 г., насчитывается всего пять островов, где выращивают специи, — Тернате, Тидоре, Мотир, Макиан и Бачиан; «они могут производить около 6 тыс. бахаров [около 1100 т. пряностей] ежегодно».

    Почти за девять лет пребывания на Тернате Серран (он умер в 1521 г.) мог посетить некоторые острова огромного архипелага. Очевидно, он побывал на о. Джилоло (Хальмахера) и верно указал его северное окончание близ о. Моротай (у 2° с. ш.), богатого попугаями, но значительно удлинил на юг — до широты о. Серам. Серран посетил и островные группы Сула и Бангай, лежащие на юго-западе от Тернате (за Молуккским морем), откуда к «пряному» султану поступали изделия из железа. Можно предположить, что он бывал также на северном и восточном полуостровах о. Сулавеси — возможно, «с его подачи» португальцы считали их отдельными островами. Некоторые факты позволяют предположить, что во время своих морских скитаний Серран достигал и о. Минданао: когда Ф. Магеллан прибыл к Филиппинам, жители одного островка сказали ему, что уже встречались с похожими людьми; около 1538 г. губернатор Молукк прямо сообщал о посещении Минданао Серраном.
    Ф. Родригиш по возвращении в Малакку составил восемь карт, основанных на собственных наблюдениях и расспросных сведениях. На этих картах нанесены северный, восточный и юго-западный берега о. Калимантан. Правда, Родригиш ошибочно назвал его «Великим островом Макассар», спутав с Сулавеси, так как сведения португальцев о двух крупнейших островах архипелага были отрывочными и основывались на данных из вторых рук. К северу от Калимантана он показал огромную мель — это группа коралловых рифов, отмелей и около 100 островов, называемых ныне Наньшацюньдао, протягивающихся на 500 км. Восточнее помещен остров, по форме и размеру весьма похожий на о. Палаван, юго-западный «форпост» Филиппинского архипелага. Между Калимантаном и Молукками он разместил несколько островов — первое схематическое изображение о. Сулавеси, имеющего на наших картах очень причудливые очертания, показав в том числе длинный и узкий о. Вдама, по форме напоминающий северо-восточный Минахаса.

    В июне или июле 1512 г. в Малакке появился потомственный аптекарь Томе Пириш, полушпион, полудипломат, получивший «дополнительные полномочия» от А. Албукерки. Пириш побывал на Яве в марте — июле 1513 г. и, помимо успешных торговых операций, собрал из китайских, индонезийских и других источников сведения о Зондских о-вах. Пополнив их материалами Родригиша и данными Серрана, он в 1515 г. закончил свою книгу «Сума Ориентал», вскоре совершенно забытую и «открытую» вновь лишь в 1937 г. Она содержит историческое и экономико-географическое описание ряда стран — от Египта до Китая,— в котором основное внимание обращено на вопросы торговли и на политико-административное деление. В то же время работа Пириша — самый правдивый, полный и детальный рассказ о Южной и Юго-Восточной Азии первой половины XVI в., включающий пусть фрагментарные и скупые, но иногда сравнительно близкие к действительности физико-географические характеристики тогда почти неизвестных островов восточное Явы. Об о. Калимантан Пириш имеет смутные представления, считая, что он состоит «из многих островов, больших и малых», и называет их «Центральными». Лишь более столетия спустя европейцам стало ясно, что это единый огромный остров. Вот почему все гавани, бухты и пункты южного, юго-западного и юго-восточного побережья Пириш описывает как отдельные острова; он отмечает о. Белитунг в проливе Каримата, о. Сате (Лаут) у юго-восточной оконечности Калимантана и впервые сообщает об «островах Луосе», отстоящих от него в 10 днях плавания, — первое для Европы упоминание о Филиппинском архипелаге, названном по крупнейшему о. Лусон.

    Острова Макассар, по Пиришу, находятся в четырех-пяти днях плавания к востоку от Калимантана, их много и протягиваются они в меридиональном направлении от о. Бутон (Бутунг) далеко на север; среди них он называет острова Селебе и Толо, располагающиеся к западу от Молукк, — это первое указание на о. Сулавеси, долгое время считавшийся архипелагом. Пириш дает подробную характеристику «Островов пряностей» и сообщает, что индонезийцы плавают «От Джилоло (южный полуостров Хальмахеры) к Папуа, лежащему в 80 лигах (480 км) от Банда» — приблизительно верное расстояние до о. Новая Гвинея. Кроме практически совсем неизвестных островов, Пириш описал также Яву, Бали, Ломбок, Сумбава, Флорес, Алор и Ветар, а детальность его характеристики Суматры была превзойдена лишь через несколько веков — напомним, что здесь речь идет не о физико-географическом описании.

    Португальцы у берегов Австралии и Новой Гвинеи

    Одновременно с укреплением своих позиций на Молукках португальцы предприняли несколько плаваний на восток и юго-восток в поисках мифических «островов золота». Одно из них в 1522 г. завершилось первым — сознательным или случайным — посещением северо-западного побережья Австралии. Лавры первооткрывателя отдают Криштовану Мендонсе. Никаких подробностей плавания не сохранилось, но в 1916 г. в Западной Австралии, к югу от Земли Дампира, на берегу Залива Робак (у 18° ю. ш.), были найдены карронады — небольшие бронзовые пушки с португальской короной, отлитые не позднее начала XVI в. Португальцы нанесли побережье на свои засекреченные карты, частично дошедшие до нас. На французской карте дофина (около 1530 г.), составленной, видимо, по португальским источникам, к югу от Явы показана «Великая Ява», обрезанная на юге рамкой. Очертания ее несколько напоминают северо-западный выступ Австралии. Среди ряда французских надписей там есть одна португальская: «Судно, убирайся прочь отсюда». Эта же «Великая Ява» изображена на серии карт, составленных в 1542-1553 гг. — определенно по португальским материалам - картографами из г. Дьеппа. И па них имеется несколько названий явно португальского происхождения — «опасный берег», «мелкий залив», «терра анегада» («мели и рифы»?). Очевидно, португальские суда до 1540 г. иногда подходили к северному и северо-восточному берегам Австралии. Вероятно, это были хотя и многократные, но все же случайные плавания.

    Невольным, случайным оказался и первый выход португальцев в открытый Тихий океан. В июне 1525 г. судно под командой Диогу да Роша направилось от о. Тернате к Сулавеси по торговым делам. В августе или сентябре он двинулся в обратный путь, но разыгравшийся шторм отбросил корабль к северо-востоку примерно на 1800 км, и эта неудача обернулась открытием у 9 или 10° с. ш. вулканического острова, окруженного коралловыми рифами — вероятно, о. Ян в Каролинском архипелаге (близ 138° в. д.), населенный «приветливыми людьми с почти черным цветом кожи и прямыми волосами». Команда оставалась здесь четыре месяца, ожидая попутного ветра и отдыхая: остров отличался очень приятным климатом. В январе 1526 г. Роша вернулся на Тернате; штурман корабля Гомиш Сикейра нанес остров на карту.


    Другое открытие португальцев в водах Тихого океана вновь было делом случая.

    В августе 1526 г. из Малакки к «Островам пряностей» отправился Жоржи Минезиш, только что назначенный на пост губернатора Молукк. Он проследовал вдоль берегов Северного Калимантана через море Сулавесн к «месту службы». Но ветры и течения отбросили судно от о. Хальмахера на юго-восток, к какой-то земле, расположенной чуть южнее экватора. Судовой журнал Минезиша не сохранился, однако разрозненные сведения из португальских хроник первой половины XVI в. позволяют предположить, что он достиг о. Вайгео или мыса Ямурсба (близ 132°30' в. д) на северном берегу п-ова Чендравасих, северо-восточной оконечности о. Новая Гвинея. Здесь, в гавани Верзижа, судно находилось несколько месяцев — с конца 1526 по начало 1527 г. Не исключено, что за это время Минезишу удалось обследовать побережье острова к востоку: па португальских картах того времени восточное Молукк показывалась береговая линия большой протяженности. Более определенно об открытии Минезиша высказывается советский историкогеограф Я. М. Свет, считающий, что португальцы проследили практически все (около 400 км) северное побережье п-ова Чендравасих, обнаружили залив Сарера, у западных берегов которого близ 134° в. д. провели несколько месяцев, ожидая сезонной смены муссона. Они первыми из европейцев познакомились с папуасами, а землю окрестили «Островами папуасов». Так началось открытие второго по величине острова планеты. Когда подул попутный ветер, Минезиш прошел вдоль берегов п-ова Чендравасих в обратном направлении около 500 км и, вероятно, проливом, носящим ныне имя Дампира, обогнув с юга о. Хальмахера, в мае 1527 г. достиг Тернате; впрочем, он мог обойти Хальмахеру и с севера. Португальские контакты с Новой Гвинеей после открытия Минезиша были, видимо, очень слабыми или вовсе отсутствовали.

    Жажда наживы влекла португальцев дальше, на север, в дальневосточные моря. Они «открыли» для европейцев берега Восточной Азии, в 1517 г. завязали морскую торговлю с Китаем, в 1520 г. обосновались у берегов Южного Китая, в г. Макао (Аомынь). Первым португальцем, прибывшим к берегам Китая, был купец Жоржи Алвариш, добравшийся в 1513 г. на джонке в Кантон (ныне Гуанчжоу, у 22° с. ш., в устье р. Сицзян). В следующем году он вернулся с информацией о перспективности торговли с этой страной. Отчеты или судовые журналы первых плаваний португальцев в Южно-Китайское море не сохранились, скупая и разрозненная информация разбросана в многочисленных хрониках того периода и нескольких официальных письмах. Формально морская торговля с Китаем начинается с плавания в Кантон португальской эскадры, доставившей первое — и неудавшееся — посольство уже упоминавшегося Т. Пириша. По прибытии в Кантон командующий эскадрой направил вдоль побережья к северо-востоку судно Жоржи Машкареньяша «открывать» о-ва Рюкю. Тайваньским проливом он поднялся до Фучжоу (у 26° с. ш.) и, вернувшись в Малакку в конце 1518 г., указал путь тем португальским кораблям, которые через несколько лет вошли в порт Нинбо (у 30° с. ш.).

    Обосновавшись здесь, португальцы начали посещать Японские о-ва, но сначала это были, вероятно, спорадические контакты. Не позднее 1535 г. одно судно, подошедшее к тихоокеанским берегам Японии, сильным штормом, бушевавшим восемь дней, было отброшено в восточном направлении, как считали моряки. Когда океан утих, португальцы увидели два острова, населенные людьми, которые говорили на языке, отличном от китайского и японского. Купец-армянин, находившийся на корабле, провел успешные торговые операции — наиболее ценными приобретениями были серебро и шелк. Эти острова, найденные, по определению португальцев, в полосе 35—40° с. ш., были названы «Островами армянина». Нет оснований считать изложенную историю, рассказанную на Молукках Андресу Урданете одним португальским капитаном, простой выдумкой. Конечно, на наших картах к востоку от Японии нет вообще никаких островов. Видимо, португальцы попали к северо-восточным берегам о. Хонсю, где разговорная речь отличается от диалекта Южного Хонсю, к тому времени в какой-то мере знакомого португальцам. Поиски этих островов, предпринятые позднее, привели, как и в ряде аналогичных случаев, к довольно крупным географическим открытиям.

    В 1542 г. португальцам удалось наладить регулярные торговые контакты с Японией; одним из «виновников» этого события стал авантюрист и искатель приключений Фернан Мендиш Пинту. Португальскую активность в китайских водах, политическим итогом которой был лишь захват небольшой территории Макао (Аомынь), нельзя считать открытием, но благодаря ей европейцы получили сведения о побережьях ряда дальневосточных стран и островов.

    В 1544 г. при попытке пройти на джонке Южно-Китайским морем в Макао португальский купец Педру Фидалгу был отброшен штормом к востоку. Приблизительно у 9° с. ш. он коснулся какой-то земли и шел вдоль ее берегов, как он считал, к северу до 21° с. ш. Об открытии П. Фидалгу, очевидно, вскоре стало известно: на одной из итальянских карт, появившейся после 1546 г., показан узкий и очень длинный (около 1500 км) остров, протягивающийся между 9 и 21° с. ш. Не исключено, впрочем, что результаты его плавания были отражены на не дошедшей до нас португальской карте, с которой перекочевали на итальянскую. Южное окончание мнимого единого острова соответствует гористому о. Палаван (около 450 км), северное — побережью о. Лусон и о-вам Бабуян и Батан; центральная же часть этой земли представляет собой несколько мелких островов из группы Каламиан и о. Миндоро.




    Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru
    Сайт управляется системой uCoz